Зимой 1988 года, в Кремле полагали, что очередная «армянская возня» вокруг идеи о передаче Нагорного Карабаха Армении будет заглушена традиционными методами профилактического воздействия на местные партийные и правоохранительные органы и, наконец, сменой руководителей республик. Однако на деле все оказалось куда серьезнее.

В мае 1988 года происходит смена руководства в обеих республиках. В Азербайджане вместо К.Багирова первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана назначается Абдурахман Везиров, работавший до этого послом в Пакистане и более 10 лет не бывавший в республике. По этой причине Везиров, имевший весьма поверхностное представление о проблемах республики, подошел к разгоравшемуся межнациональному конфликту с прежних, полностью утративших свою эффективность «интернационалистических» позиций, что, безусловно, являлось грубейшей ошибкой.

Население Азербайджана надеялось, что место руководителя республики займет более энергичный, смелый политик, готовый биться за интересы нации, говорящий с народом на доступном ему политическом языке, адекватно выражающий его мысли и переживания.

Но народу явился руководитель, заговоривший казенным языком партийной политики и пропаганды, сдержанный во всем, что касалось выражения национальных чувств. Как показало время, Везиров оказался совершенно неподходящей фигурой на должность руководителя Азербайджана в столь ответственный момент.

Новому руководству Азербайджана не хватило тактической гибкости, мудрости при решении карабахской проблемы и проблемы беженцев из Армении. Вместо того чтобы решать первоочередные задачи, связанные с карабахским конфликтом, Везиров в своих речах пытался переключать внимание общественности с межнационального конфликта на социальные, кадровые, экономические проблемы.

Подобная тактика не имела эффекта, поскольку не позволила политически консолидировать азербайджанское общество на почве солидарности народа и власти, на базе политической мобилизации и сплочения нации. Поиск врагов внутри республики, безосновательная критика в адрес прежнего руководства неизбежно вели к внутриполитическому кризису.

Первые беженцы из Армении - приграничного с Азербайджанской ССР города Кафан - появились ранней осенью 1987 года. Однако руководство республики не желало замечать катастрофу азербайджанцев в Армении, предпочитая трусливо отмалчиваться. Отсутствие принципиальности и национального духа привело к событиям в Сумгайыте, когда со стороны спецслужб СССР были организованы погромы армянского населения.

В ответ на неэффективность действий руководства республики с мая 1988 года начались митинги, которые постепенно выдвинули своих лидеров. Хотя эти лица не были опытными политиками, своими эмоциональными выступлениями, описывающими тяжелую ситуацию, сложившуюся в республике, они тут же завоевали популярность в массах.

К ноябрю 1988 года общественно-политическая напряженность в Азербайджане достигла такого предела, что любая политическая провокация с армянской стороны могла вызвать катастрофические последствия, ибо ресурс доверия к местным властям сокращался с такой же скоростью, с какой падало влияние руководства республики на события, происходившие на ее территории.

17 ноября в Баку начался многодневный «митинговый марафон», быстро распространившийся на всю республику.

Волнения среди населения еще более разжигались большим количеством беженцев и вынужденных переселенцев, продолжавших прибывать из Армении и Нагорного Карабаха.

Люди вновь и вновь требовали твердых гарантий безопасности для азербайджанского населения Армении. Начиная с 17 ноября митинг на главной площади столицы (в то время она носила имя В.Ленина, а позже была переименована в площадь Азадлыг, что в переводе означает Свобода) объявляется бессрочным.

В этих условиях власти пошли на крайние меры – было принято решение ввести особое положение, установить в столице и некоторых других населенных пунктах комендантский час. Это был серьезный политический шаг, означавший признание кризиса власти, оказавшейся и в самом деле неспособной вести публичный диалог с народом, контролировать сложную социально-политическую ситуацию в республике и вынужденной прибегнуть к чрезвычайным мерам.

Было очевидно, что к концу 1988 года политические, идеологические, моральные ресурсы власти находились на грани истощения. Корни кризиса, охватившего республику, были настолько глубоки, что введение режима особого положения и комендантского часа на значительной части территории Азербайджана не привело к автоматическому прекращению забастовок и митингов. Была необходима мобилизация всех возможностей властных структур, чтобы вернуть население в привычное русло трудовой жизни.

Постепенно неформальное общественно-политическое движение, возникшее с целью отстаивания территориальной целостности Азербайджана, переросло в движение за достижение широких демократических свобод, обеспечение подлинного суверенитета, создание правового государства и гражданского общества.

В июне 1989 года движение приобрело конкретные формы – был создан Народный фронт Азербайджана. В программе НФА заявлялось, что организация ставит целью борьбу за перестройку и демократизацию всех сфер жизни, за суверенитет Азербайджанской ССР в составе СССР, за построение в Азербайджане правового государства и гражданского общества. Впоследствии пути большинства из тех, кто стоял у истоков этой организации, разойдутся. После достижения цели – прихода к власти - они станут членами и лидерами различных партий, непримиримыми противниками в отношении друг друга, и деградируют до маргинального состояния. Полная антинациональность руководства республики в достижении поставленных задач обеспечили Народному фронту популярность в массах.

В январе 1989 года при молчаливом согласии руководства республики Москва создает в Степанакерте (Ханкенди) Комитет особого управления во главе с Аркадием Вольским.

Создание данного административного органа, параллельно с которым продолжали функционировать органы власти НКАО, фактически вывело область из подчинения Азербайджана, и предоставило Армении возможность активно вооружать местных армян.

В конце 1988-го - начале 1989 годов все более усиливаются потоки беженцев из Армении. Начался интенсивный обстрел приграничных сел Азербайджана с территории Армении. В этой связи с конца июня 1989 г. в республике начинается новая волна митингов, на которых выдвигались требования о созыве внеочередной сессии Верховного Совета Азербайджанской ССР, ликвидации Комитета особого управления в Нагорном Карабахе и официальном признании Народного фронта.

Неутихающие митинги вынудили Центральный Комитет Компартии Азербайджана начать переговоры с Народным фронтом. 15 сентября 1989 г. была созвана внеочередная сессия Верховного Совета Азербайджанской ССР. В ее работе приняли участие и члены правления НФА. На сессии развернулась бурная дискуссия между Везировым и «фронтистами». Руководители республики всячески пытались уклониться от обсуждения требований Народного фронта. Только под давлением членов правления НФА, поддержанного собравшимися вокруг здания Верховного Совета митингующими, сессия приступила к широкому обсуждению предлагаемых вопросов. Сессия Верховного Совета, продолжившая работу до 23 сентября, приняла Конституционный закон «О суверенитете Азербайджанской ССР», и это событие может считаться успехом народного движения в Азербайджане. Вслед за этим 5 октября 1989 г. Совет министров Азербайджанской ССР официально зарегистрировал Народный фронт Азербайджана. 28 ноября под давлением республики Москва ликвидирует Комитет особого управления Нагорным Карабахом [1].

Двусмысленная позиция Кремля все больше провоцировала ожесточенную полемику между конфликтующими сторонами, вызывая рост недоверия к центральной власти с обеих сторон. К концу 1989 г. стало очевидным, что линия, проводимая ЦК КПСС в карабахском вопросе, не только не дала положительных результатов, но и обернулась серьезными политическими просчетами и потерями.

В конце декабря 1989 года с советско-иранской границы в Баку стали поступать сообщения, одно тревожнее другого. Случилось то, во что никак не могли (а может, не хотели) поверить ни в Баку, ни в Москве, - государственная граница СССР была разрушена на протяжении десятков километров, тысячи людей по обе стороны Араза встретились, не веря собственным глазам, что такое возможно.

Однако если падение железобетонной стены между Восточным и Западным Берлином Москва называла «новым мышлением», то демонтаж колючей проволоки в Нахчыване и Джалилабаде, проходящей на расстоянии 0,5 км от границы, был назван «устремлением экстремистов». Именно после этих событий в Москве посчитали, что в одной из союзных республик возникла угроза выхода из состава СССР, после чего события перешли в драматическую фазу.

На заседании Политбюро ЦК КПСС 2 января 1990 года председатель КГБ СССР В.Крючков, касаясь событий в Азербайджане, сказал: «Развитие ситуации приобрело непредсказуемый характер. В Джалилабаде власть перешла к так называемому Народному фронту. Происходит фактическое разрушение государственной границы. Необходима помощь пограничникам со стороны армии. Образована Комиссия по межнациональным отношениям» [2].

Таким образом, произошедшее на границе, преподнесенное Москвой как «провокационные действия радикальных группировок из числа фронтовиков», дали повод задуматься о применении военной силы. 3 января на совещании в Ново-Огареве, касаясь ситуации, сложившейся в стране, Горбачев обещал: «Считаю своей главной задачей провести страну через перестройку без гражданской войны. Жертвы неизбежны. Там и здесь кого-то убивают, но это стихийно, от этого никуда не денешься. Другое дело – подавлять силой, оружием. Этого от меня не дождутся» [3].

Однако Горбачев, как всегда, не сдержал своего слова. Уже через 17 дней он устроил в Баку самую кровавую за годы перестройки военную акцию против граждан своей страны - СССР.

Продолжавшиеся митинги с требованием отставки партийного руководства до предела обострили ситуацию в столице, куда с начала января 1990 года стали прибывать эмиссары из Москвы.

Среди самих «фронтистов» произошел раскол между сторонниками продолжения митингов и теми, кто призывал остановить их, опасаясь повторения событий, имевших место в Тбилиси в апреле 1989 года. 13 января 1990 года был даже создан Совет национальной обороны, который начал сбор средств якобы для обороны Карабаха. Конечно, спецслужбы были в курсе действий руководства НФА, докладывали об этом сидящим в Баку эмиссарам Москвы, которые, в свою очередь, постепенно вырабатывали тактику дальнейших действий.

Переговоры, которые вели эмиссары из Москвы с лидерами «фронтистов», убедили первых в непримиримости их позиций в отношении власти и необходимости жестких действий. На этом фоне Москва начала заигрывать с наивными «фронтистами», ведя переговоры то с одним, то с другим, обещая им до последнего, что войска в город введены не будут.

Таким образом, Центр пытался усыпить бдительность радикального крыла НФА и ввести митингующих в заблуждение, а с другой стороны, подготовить неожиданный удар, который должен был стать уроком не только для азербайджанской оппозиции, но и для тех, кто в будущем посмеет посягнуть на «самое святое» - советскую власть.

По свидетельству З.Ализаде, в ночь ввода войск некоторые «фронтисты» сидели по домам, слушая радио, другие пытались прятаться у друзей, третьи объезжали баррикады, призывая людей разойтись по домам. Однако были и те, кто призывал людей выходить на улицы и защитить город [4].

По призыву этих лидеров из Совета национальной обороны НФА на улицах города и вокруг частей Бакинского гарнизона население начало возводить баррикады. На дорогах вокруг Баку было создано 26 крупных препятствий. Подходы к расквартированным в городе воинским частям были блокированы.

Впоследствии в многочисленных передачах и публикациях, посвященных кровавым событиям 20 января, лидеры НФА будут оправдываться, обвинять друг друга в том, что они оставили тысячи людей наедине с мощной военной машиной Советской империи.

Так или иначе, в ночь с 19-го на 20 января специальные подразделения советской армии вошли в Баку, совершив преступление против мирных граждан столицы республики. Это событие войдет в новейшую историю Азербайджана под названием «Кровавый Январь» и станет переломным на пути восстановления республикой своей независимости.

22 января состоялась похоронная процессия в память о погибших во время событий в Баку. В ней приняло участие свыше 1 млн человек. На территории, прилегающей к площади Азадлыг, и на стенах перед зданием ЦК появились надписи: «Тбилиси, Баку. Какой город будет расстрелян следующим?»; «Горбачёв, ты палач, ты лжец, ты враг перестройки»; «Палач Язов, вон из Азербайджана».

Похоронная процессия сопровождалась массовым сожжением партийных билетов.

Вокруг событий в Баку была создана жёсткая информационная блокада. Более месяца после событий не работало республиканское телевидение и не издавались местные газеты. Распространяемые в те дни в Азербайджане газеты «Правда», «Известия», «Красная звезда» и другие издания центральной печати отличались от номеров, распространявшихся в Москве и других городах СССР. Материалы номеров центральной печати, направленные против республики, широкие кампании в связи с военной операцией по «всенародной защите» Баку не включались в номера этих же изданий, печатавшихся в Баку.

Первым в прорыве информационной блокады вокруг событий в Баку стало выступление в Постоянном представительстве Азербайджана в Москве 21 января 1990 года бывшего члена Политбюро ЦК КПСС Гейдара Алиева, который подверг резкой критике лиц, совершивших эту кровавую акцию, заявив, что считает этот акт противозаконным.

В своем выступлении Гейдар Алиев раскрыл ошибки, допущенные кремлевским и республиканским руководством в карабахском вопросе, которые стали основной причиной трагических событий в Баку. Гейдар Алиев назвал решение высшего советского руководства о вводе войск в Баку «антигуманным, антидемократическим и антиконституционным» и потребовал, чтобы «все причастные к трагедии понесли наказание».

Фактически это выступление Гейдара Алиева положило начало его возращению в большую политику после отставки в 1987 году. Выступление Гейдара Алиева имело огромное значение и фактически стало реквиемом по горбачевской «перестройке», захлебнувшейся в крови.

В тот день Гейдара Алиева цитировали все зарубежные радиостанции, а иностранные корреспонденты, собравшиеся у постпредства, осаждали Гейдара Алиевича, пытаясь взять у него интервью. Уже через две недели после выступления Гейдара Алиева, 4 февраля, на страницах газеты «Правда» будет опубликована очередная клеветническая статья против него. Это станет своеобразным ответом властей на выступление Гейдара Алиева.

Однако обо всем этом азербайджанский народ узнает уже после распада СССР и возвращения Гейдара Алиева к руководству Азербайджаном в 1993 году.

А тем временем после кровавых Январских событий произошла очередная, уже вторая за последние два года, смена руководства республики. Вместо бежавшего утром 20 января на военном вертолете в Москву А.Везирова Кремль назначил новым руководителем партийной организации республики бывшего председателя Совета министров Аяза Муталлибова.

В то же время после январских событий 1990 г. Народный фронт, раздираемый внутренними противоречиями, арестами своих активистов, отсутствием ясной и четкой программы дальнейших действий, временно сошел с политической сцены.

Активизация «фронтистов» произойдет летом 1990 года, когда в республике начнется кампания по выборам в Верховный Совет Азербайджанской ССР.

Так, 28 июля состоялся форум демократических сил республики, в работе которого приняли участие представители более чем 20 организаций. На форуме был создан Демократический блок. Выборы прошли 30 сентября 1990 г. Однако мобилизация партаппаратом административного ресурса, а также проведение выборов в условиях чрезвычайного положения серьезно повлияли на их итоги.

Большинство мест в парламенте получили кандидаты, поддерживаемые партийным аппаратом. При наличии 360 депутатских мандатов лишь 30 достались представителям Демблока. С этого момента начинается период политического противостояния между сторонниками Муталлибова и членами т.н. Демократического блока, причем не только в стенах парламента, но и за его пределами. Последние, несмотря на свою малочисленность в составе высшего законодательного органа республики, были весьма активными и использовали любую ошибку властей для их критики. Трансляция сессий Верховного Совета по телевидению, где депутаты Демблока щеголяли своей открытой критикой в адрес правительства и хорошим знанием родного языка, стремительно повышала их популярность в обществе.

Наиболее уязвимым вопросом для властей был вопрос Карабаха, на волне которого оппозиция пыталась прийти к власти. Этот вопрос особо обострился после провозглашения Азербайджаном своей независимости и распада СССР в конце 1991 года.

С этого момента республиканская власть, потерявшая прямую поддержку из Москвы, оказалась наедине в своем противостоянии с оппозицией. Это противостояние разворачивалось на фоне начала полномасштабных военных действий между Арменией и Азербайджаном.

В то время, как только формирующаяся Азербайджанская армия оставляла позиции вокруг г.Шуша, оппозиция, вместо того чтобы поддержать призывы властей к сплочению всех для отпора врагу, гнула свою линию, следуя принципу «чем хуже власти, тем лучше нам».

Cоздавая собственные вооруженные формирования, не подчиняющиеся центральному командованию, оппозиция фактически саботировала правительственные меры по военному строительству. Это, в свою очередь, приводило к дезорганизации военных операций на фронте и большим потерям.

В любой другой стране подобные действия оппозиции во время войны однозначно были бы расценены властями как измена Родине, с последующими тяжелыми наказаниями. Однако слабость власти президента Муталлибова, который не контролировал ситуацию не только в стране, но и в своем окружении, позволила подобным деструктивным силам постепенно взять ситуацию в свои руки.

Первым крупным кризисом стали события в Ходжалы в конце февраля 1992 года, когда вооруженные армянские бандформирования учинили геноцид в отношении мирных жителей этого азербайджанского города. В результате геноцида в Ходжалы были убиты 613 местных жителей, в том числе 63 ребенка, 106 женщин, 70 стариков. 8 семей были полностью уничтожены, 25 детей лишились обоих, 130 детей – одного из родителей. От вражеских пуль ранения получили 487 человек, из них 76 детей. В плен было взято 1275 человек. О судьбе 150 человек, среди которых 68 женщин и 26 детей, до сих пор ничего не известно.

После геноцида в Ходжалы под давлением массовых митингов у здания парламента республики президент Муталлибов 6 марта 1992 года подал в отставку.

Естественно, что вся ответственность была возложена на президента, а для расследования причин Ходжалинских событий была создана парламентская комиссия.

В отставку также подала спикер парламента Э.Кафарова. Позже с должностей были сняты министры внутренних дел и обороны. Временно, до новых выборов, функции президента и председателя парламента были возложены на ректора Медицинского института, профессора Ягуба Мамедова.

Оппозиция сразу же расставила своих сторонников практически на все ключевые силовые должности. Математик по образованию Рагим Газиев стал министром обороны, а Таир Алиев – министром внутренних дел.

Таким образом, члены Демблока сумели занять два ключевых поста в правительстве. Казалось, что теперь ситуация на фронте должна в корне измениться, и самостоятельно действующие батальоны оппозиции, наконец, подчинятся единому командованию. Однако оппозиции было не до Карабаха. Она стала готовиться к полному штурму власти – выборам нового президента.

В то же время «фронтисты» и Ягуб Мамедов сохранили в силе пункт закона о выборах президента, по которому гражданин в возрасте старше 65 лет не имел права выдвигаться кандидатом в президенты Азербайджана. Этот пункт был введен Муталлибовым специально против Гейдара Алиева, и этот же пункт позволил Ягубу Мамедову и «фронтистам» не допустить самого авторитетного соперника к участию в выборах. Очень скоро Ягуб Мамедов понял, что не в силах полностью контролировать ситуацию. «Фронтисты» де-факто захватывали власть в районах, подчиняли себе глав исполнительной власти, насильно созывали районные советы и заменяли председателей исполнительных комитетов на своих ставленников.

Зардушт Ализаде в своей работе дал следующую оценку действиям «фронтистов» в этот период: «НФА с момента обретения Азербайджаном независимости начал проводить чисто ленинскую политику, обозначенную в решениях Циммервальдской конференции: от поражения в империалистической войне к победе социалистов в войне гражданской. Только этим можно объяснить саботаж фронтистскими лидерами усилий правительства построить армию, внедрение своих людей в армию и антиправительственную агитацию в ее рядах, неподдельную радость по поводу поражений Азербайджана, преувеличение их масштабов, насаждение в стране методов «вялотекущей гражданской войны» [5].

Тем временем театр военных действий стал расширяться. Вооруженные силы Армении стали наступать уже на Кяльбаджар и Зангилан. После взятия Ходжалы нарушилась воздушная связь с Шушой. Кольцо окружения вокруг г.Шуша стало постепенно сжиматься. В это время лидеры оппозиции, дабы заработать дополнительные очки в глазах населения, продолжали делать популистские заявления. Одним из таких заявлений стала известная фраза Рагима Газиева, который сказал, что «пустит пулю в голову, если Шуша будет захвачена армянами».

Однако 8 мая Шуша пала. Большая часть гарнизона оставила ее без боя, а горстка храбрецов, отчаянно сражавшихся за город, была уничтожена. Отряды армянских боевиков с опаской входили в оставленный город, не веря в свою удачу. Успех им был обеспечен тем, что в Азербайджане, ставшем объектом агрессии, непрерывно шла внутренняя борьба за власть.

Падение Шуши дало повод сторонникам Муталлибова использовать это событие для возвращения бывшего президента к власти. Фактически они хотели повторить сценарий смены власти, проделанный «фронтистами» после Ходжалы. К этому времени завершила свою работу и парламентская комиссия, которой было поручено расследовать долю вины президента Муталлибова в событиях в Ходжалы. Комиссия расценила действия главы государства как должностную халатность, не имеющую под собой оснований для обвинений в совершении тяжкого преступления. Сторонники Муталлибова стали также распространять слухи о том, будто экс-президент заявил, что российские военные обещали ему поддержку и освобождение Шуши в случае возвращения к власти.

14 мая Ягуб Мамедов созвал внеочередную сессию Верховного Совета Азербайджана. Было ясно, что она созывается для восстановления Муталлибова в должности президента. На сессии Верховного Совета номенклатурное большинство с восторгом проголосовало за восстановление Муталлибова в должности главы государства.
Муталлибов, в свою очередь, произнес грозную речь, в которой предупредил своих оппонентов о готовности прибегнуть к самым жестким мерам. Однако эти угрозы уже не имели под собой реальных ресурсов. Время было упущено.

Оппозиция же, возмущенная возвращением к власти Муталлибова, собрав своих сторонников, начала движение к зданию парламента. Во главе колонны двигались БТР с вооруженными солдатами. Как вспоминает З.Ализаде, «по пути к толпе присоединялись зеваки. Вскоре численность процессии перевалила за 10 тысяч, и к зданию Верховного Совета подошла уже внушительная масса людей. Когда голова колонны с БТР достигла площади перед зданием ВС, сверху, с верхнего этажа гостиницы «Москва», началась сильная стрельба… холостыми пулями. Кому-то надо было создать видимость боя и стрельбы по народу. Толпа побежала к зданию ВС, ворвалась внутрь, выломала стеклянные двери и окна, нещадно поливая огнем из автоматов стены и потолок здания ВС» [6].

К этому времени в здании парламента никого не было, в том числе президента, который вскоре покинул страну, как оказалось, на целых два десятилетия. НФА де-факто взял власть в Азербайджане в свои руки, теперь оставалось оформить это юридически. Два дня площадь перед зданием ВС бурлила: шел непрерывный митинг.

В это же самое время армянские войска брали Лачинский район. Войска и население в панике бежали. Вот как описывает захват Лачина армянскими войсками Томас де Ваал в своей книге «Черный сад», посвященной армяно-азербайджанскому конфликту: «18 мая 1992 года армяне захватили и сожгли Лачин с минимальными потерями со своей стороны. Теперь они связали Нагорный Карабах с Арменией. Дорога, которая была закрыта более двух лет, была вновь открыта и способна обеспечить Карабах вооружением и снабжением из Армении. Все азербайджанцы были изгнаны из Карабаха» [7].

18 мая НФА вновь инициировал созыв сессии ВС Азербайджана. На этой сессии Ягуб Мамедов подал в отставку. На пост выдвинули кандидатуру Исы Гамбарова. Несколько депутатов предложили, чтобы выборы были альтернативными, и напомнили о Гейдаре Алиеве. Надо было получить его согласие, но тут якобы «отказала» связь с Нахчываном. Избранный председателем Верховного Совета Иса Гамбаров стал также исполняющим обязанности президента Азербайджанской Республики. Теперь его главной задачей было обеспечение избрания Абульфаза Эльчибея президентом.

7 июня 1992 года Абульфаз Эльчибей был избран президентом Азербайджанской Республики. ЦИК Азербайджана объявил, что в голосовании приняли участие 74% избирателей, из коих 59,4% якобы проголосовали за Эльчибея [8]. Результаты выборов показывали, что победа оппозиции досталась с большим трудом. Таким образом, в июне 1992 года к власти в Азербайджане пришел политический тандем НФА-Мусават.

После избрания Эльчибея президентом началось формирование новой властной команды. Должность государственного секретаря занял научный сотрудник Академии наук, министра внутренних дел – бывший сотрудник ОБХСС, министра иностранных дел - физик, министра обороны - математик, министра государственной безопасности - патологоанатом, председателя Государственного таможенного комитета – преподаватель Азербайджанского государственного университета (ныне – Бакинский государственный университет), командира армейского корпуса - директор шелкового комбината и т.д.

В столице и регионах на должности глав исполнительной власти были назначены люди, практически не имевшие опыта государственного управления. Вскоре это стало одной из причин кадровой чехарды, вызванной полным несоответствием назначенных лиц занимаемым должностям, а также многочисленными фактами коррупции на разных ступенях власти.

В подобных непростых условиях велось военное строительство. Среди членов добровольческих батальонов было много разнородных элементов, которые не имели соответствующих навыков и опыта, зачастую не подчинялись приказам командиров и не соблюдали военную дисциплину.

Уже в первые дни после прихода к власти новое правительство начало военное наступление в Карабахе. Практически без существенных потерь из-под контроля армянских боевиков были выведены укрепленная крепость Гюлистан и села Геранбойского района. Вскоре Азербайджанская армия победоносно прошла по Агдеринскому району, освободив его от вооруженных формирований Армении.

В начале августа части Азербайджанской армии стояли в селе Ванк, в 12 км севернее Ханкенди. В Карабахе и Армении наблюдался упадок боевого духа, в Ереване (Иреване) начались митинги с требованием отставки президента Левона Тер-Петросяна.

Однако эти успехи Азербайджанской армии не были подкреплены на дипломатическом поле. Так, парламент Азербайджана отказался ратифицировать договор о вступлении в СНГ, подписанный еще в декабре 1991 года президентом Муталлибовым в Алматы. Азербайджан лишился возможности полноценного участия в обсуждениях и права голоса в важнейшем для страны межгосударственном образовании, где решались жизненно важные для молодого государства вопросы.

После решения парламента никто из Азербайджана на встречи глав государств - членов СНГ не ездил. Каждый раз, когда подобная встреча проходила в Москве, посол Азербайджана в России Хикмет Гаджизаде участвовал как наблюдатель и бессильно взирал на то, что и как предпринимала Республика Армения против Азербайджана в СНГ.

В результате армянская сторона смогла получить военную помощь и подготовиться к наступлению. Следующим внешнеполитическим поражением стало принятие в октябре 1992 года Конгрессом США абсурдной 907-й поправки к «Акту о свободе», которая гласила: «Помощь США в соответствии с данным или каким-либо другим Актом... не может быть предоставлена правительству Азербайджана до тех пор, пока Президент не определит и не доложит Конгрессу о том, что правительство Азербайджана предпринимает демонстративные шаги по прекращению всех блокад и прочего наступательного использования силы против Армении и Нагорного Карабаха».

Вскоре власти столкнулись с оппозицией в лице партии Национальной независимости Азербайджана (ПННА). Вчерашние соратники, которые совместно смещали Муталлибова с должности, стали теперь непримиримыми противниками.

Особенно ярко это проявлялось на заседаниях парламента, которые продолжали транслироваться по телевидению. Этибар Мамедов и члены его партии - депутаты, недовольные политикой властей, в парламенте подвергали критике любые, даже самые незначительные, промахи президента и правительства во внутренней и внешней политике. Так, например, стоило правительству поднять цены на хлеб и другое продовольствие, как это вызвало шквал критики со стороны лидеров и подручной прессы новой оппозиции. При этом в расчет не брались такие понятия, как спрос и предложение, бюджет, хозрасчет, трудности военного времени и т.д. То есть, власти на собственной шкуре стали постоянно чувствовать давление оппозиции и слышать её безапелляционную критику. В свое время такими же методами «фронтисты» действовали против правительства Муталлибова.

Тем временем в ноябре 1992 года армянская армия перешла в наступление, к началу 1993 года выбив Азербайджанскую армию из Агдеринского района и начав подготовку к захвату Кяльбаджарского района.

Недееспособность армии и министра обороны становилась очевидной. Залихватские обещания Рагима Газиева уже никого не убеждали. В феврале 1993 года он уходит в отставку.

Вслед за этим Эльчибей вызвал в Баку своего представителя в Карабахе Сурета Гусейнова. После личной беседы с президентом Гусейнов был снят со всех должностей и восстановлен в должности директора Евлахской шерстовальной фабрики.

В ответ Гусейнов отправил подконтрольную ему 709-ю бригаду с фронта обратно на базу в Гянджу, отказавшись при этом ее расформировать.

Затем Эльчибей сместил с должности премьер-министра Рагима Гусейнова, назначив вместо него Панаха Гусейнова. В подмогу Гусейнову вице-премьером был назначен директор нефтеперерабатывающего завода Расул Гулиев.

Вся эта кадровая чехарда, которая, как показали дальнейшие события, уже ничего не могла изменить, происходила на фоне ухудшения ситуации на фронте.

27 марта 1993 года начала наступление на Кяльбаджарский район. Азербайджанские части не были готовы отразить эту атаку – отсутствовали координация, устойчивая связь и взаимовыручка. Армянские войска успешно подавляли локальные очаги сопротивления.

Армянская артиллерия била по азербайджанским позициям как со стороны горных районов Карабаха, так и со стороны Армении. Население в панике начало разбегаться. Спастись можно было либо через заснеженный Муровский перевал, либо на вертолетах.

2 апреля было объявлено о завершении операции по захвату армянскими войсками Кяльбаджарского района. Вскоре после этого в отставку подал скандальный министр внутренних дел Искандер Гамидов.

Оккупация Кяльбаджара стала серьезным ударом для режима Народного фронта.

На этом фоне президент Эльчибей ввел в стране чрезвычайное положение сроком на два месяца, чтобы преодолеть последствия своего крупнейшего военного поражения. Последовали кадровые перестановки в правительстве, но они уже не могли изменить ситуацию.

Тем не менее, оккупация района вызвала осуждение Армении международным сообществом.

30 апреля 1993 года Совет Безопасности ООН принял первую резолюцию (№822) по армяно-азербайджанскому нагорно-карабахскому конфликту. Наряду с призывом к обеим сторонам прекратить военные действия, в резолюции имелось особое обращение к Армении, в котором содержалось требование «немедленного вывода оккупационных сил» из Кяльбаджара.

Потеря Кяльбаджара стала предвестником кровавых событий в Гяндже, где бывший представитель президента Эльчибея по Карабаху Сурет Гусейнов, вернувшийся в подконтрольную ему 709-ю воинскую бригаду, возглавил мятеж с целью свержения правительства НФА-Мусават.

4 июня с целью подавления мятежа власти провели военную операцию под названием «Тайфун». В ходе операции воинская бригада Сурета Гусейнова была атакована правительственными войсками. Казармы были обстреляны из артиллерийских орудий, была использована бронетехника. К Гяндже были стянуты части Внутренних войск и силы президентской гвардии.

Но произошло невероятное. Сурет Гусейнов не только отбил атаку, но и задержал прибывшего в Гянджу с ордером на его арест генерального прокурора республики, а также заместителя министра национальной безопасности и ряд других высокопоставленных лиц. Сурет Гусейнов не собирался останавливаться на достигнутом успехе и готовился наступать на Баку.

Побывавший тогда в Гяндже журналист Томас Гольц обнаружил на территории дислокации воинской бригады объяснение подобной самонадеянности Гусейнова: ему досталось все вооружение российской 104-й воздушно-десантной дивизии, покинувшей Гянджу всего лишь десять дней назад. Не встретив никакого сопротивления со стороны растерянной власти, Гусейнов двинулся «маршем» на столицу Азербайджана [9].

Страна стояла на пороге гражданской войны.

В этой ситуации президент Эльчибей и его окружение под давлением народа были вынуждены обратиться к Председателю Милли Меджлиса Нахчыванской Автономной Республики Гейдару Алиеву с настойчивой просьбой прибыть в Баку для предотвращения братоубийственной войны.

Прибыв 9 июня 1993 года в Баку, Гейдар Алиев уже через несколько дней едет в Гянджу для выяснения ситуации на месте. Переговоры, проведенные Гейдаром Алиевым в Гяндже с мятежным полковником Гусейновым, фактически спасли «фронтистов» от расправы, а страну - от кровавого омута гражданского противостояния.

Избрание Гейдара Алиева 15 июня Председателем Милли Меджлиса Азербайджанской Республики и передача ему после бегства бывшего президента Эльчибея в Келеки полномочий Президента страны фактически означали конец власти тандема НФА-Мусават и начало новой эры в истории независимой Азербайджанской Республики.

Однако в первое время после смены власти в республике представители «фронтистов» ещё продолжали возглавлять столичные и районные местные исполнительные органы власти, а многие армейские части находились под их контролем.

Некоторые же из сторонников Эльчибея и вовсе встали на путь сепаратизма и расчленения страны. Так, в конце июля 1993 года лидер Лянкяранского отделения НФА Аликрам Гумбатов собрал в Лянкяране депутатов районных советов Астары, Лянкярана, Масаллы, Билясувара, Джалилабада и объявил о создании т.н. «Талыш-Муганской республики». Однако достаточно было обращения Гейдара Алиева к населению южных районов страны, и т.н. «республика» Гумбатова рассыпалась, а сам он был арестован.

Все эти события, отнимавшие у Гейдара Алиева немало сил и энергии, происходили на фоне потерь на фронте. В июле – августе 1993 года вооруженные силы Армении оккупировали Агдам, Джебраил, Физули и Губадлы. Судьба этих районов была предрешена неумелыми действиями глав местных исполнительных органов власти, ставленников «фронтистов», которые, вместо того чтобы организовать вместе с армией оборону районов, в знак протеста против отставки Эльчибея объявили, что замораживают свою деятельность. Оккупация районов сопровождалась новой волной вынужденных переселенцев, число которых постепенно перевалило за полмиллиона.

После оккупации летом 1993 года Агдамского, Джебраильского, Физулинского и Губадлинского районов Совет Безопасности ООН принимает еще две резолюции (№853 и №874), осуждающие действия вооруженных сил Республики Армения и требующие их вывода с занятых территорий.

В то же время Гейдар Алиев практически ежедневно с момента возвращения в Баку выступает перед прессой, ведет интенсивные переговоры с послами ведущих стран и членами Минской группы ОБСЕ о прекращении военных действий и деоккупации захваченных территорий. 24 сентября Гейдар Алиев отправляется в Москву, где подписывает договор о вступлении Азербайджана в СНГ.

3 октября 1993 года Гейдар Алиев на всенародных выборах избирается Президентом Азербайджанской Республики, набрав 98% голосов избирателей.

Окрыленные успехами на фронте, вооруженные силы Армении стали действовать более агрессивно. Армяне развернули последнее крупное наступление на юге, захватив железнодорожный разъезд Горадиз и Зангиланский район. Десятки тысяч мирных жителей были изгнаны из своих домов и бежали через реку Араз в Иран. Беженцев разместили во временных лагерях, а потом репатриировали обратно в Азербайджан. Принятая 14 ноября после захвата Зангилана четвертая по счету резолюция СБ ООН №884, фактически дублировавшая по содержанию три предыдущие, в очередной раз была проигнорирована армянской стороной.

Отсутствие желания СБ ООН воздействовать на Армению дабы принудить ее выполнить условия принятых резолюций, делало последнюю еще более агрессивной.

На этом фоне 1 ноября 1993 года решением главы Азербайджанского государства создается Государственный Совет обороны, который возглавил сам Президент.

2 ноября 1993 года Президент Гейдар Алиев обратился к народу. В своем обращении глава государства призвал народ встать на защиту Родины. В ответ на призыв Верховного Главнокомандующего тысячи добровольцев, ранее служивших в советской армии, записались в ряды Национальной армии. Президент Гейдар Алиев лично посещал воинские части в зоне конфликта, знакомясь с уровнем их технического обеспечения и военной подготовки.

В декабре 1993 года война вступает в новую стадию, отмеченную особо жестокими боями. Армяне попытались продвинуться к востоку от Физули, но столкнулись с беспрецедентным сопротивлением и вынуждены были отступить. После этого Азербайджанская армия начала наступление на трех направлениях. Наступление на северо-востоке Карабаха вынудило армян оставить ряд поселков в Агдеринском районе. На юго-востоке Азербайджан 6 января вернул железнодорожный разъезд Горадиз на Аразе и продвинулся на север в сторону Физули. В результате были освобождены поселок Горадиз и 22 селения Физулинского района.

Крупнейшее азербайджанское наступление состоялось в 1994 году на северо-западном направлении, которое развернулось в условиях суровой зимы на опустошенной территории, которую покинуло все гражданское население. Оно началось, когда крупные военные силы переправились через высокие Муровские горы и Омарский перевал и двинулись в Кяльбаджарский район. К первой неделе февраля Азербайджанская армия вплотную приблизилась к городу Кяльбаджар. Однако войска слишком оторвались от своих тыловых позиций, оставшихся по ту сторону Муровских гор, а армяне успели подтянуть для укрепления своих позиций самые опытные части из Карабаха. К 18 февраля азербайджанские части отступили через Омарский перевал. В результате зимней кампании 1994 года линия фронта переместилась уже не так заметно, как после предыдущих наступательных операций.

Крупные потери в ходе последних столкновений вынудили армян сесть за стол переговоров.

Соглашение о введении режима прекращения огня, подписанное в Бишкеке 8 мая 1994 года между спикерами парламентов Азербайджана и Армении при посредничестве Минской группы ОБСЕ и России, и вступившее в силу 12 мая 1994 года, отражало реальности конфликта. Обе стороны были истощены войной. В то же время Азербайджан, в условиях оккупации существенной части своих территорий, не поддержал идею российской стороны о введении воинского контингента этой страны в зону конфликта. Таким образом, после заключения соглашения в Бишкеке сложилась уникальная ситуация, когда, по сути, режим прекращения огня между сторонами стал «самоконтролируемым», при отсутствии в зоне конфликта третьих нейтральных сил по поддержанию мира.